Проверять знания, умения и навыки (уровень образованности) выпускника средней школы по русскому языку, литературе, иностранным языкам, истории на выпуске из школы методом тестирования на ЕГЭ - это умаление системы образования, методики обучения и воспитания, отлучение детей от их права выразить себя на пороге перехода в самостоятельную жизнь: показать свои умения в устной публичной речи, культуре речи, свои теоретические знания, умения в логическом мышлении. Тестирование по западно-американскому образцу приведёт к снижению грамотности, теоретической и практической языковой компетенции молодых людей, литературного и исторического образования, культуры устной и письменной речи. Уменьшение количества уроков по русскому языку и литературе - вред для отечественного образования. Введение английского языка повсеместно, со 2 класса - это мучение для детей. Предполагаемые будущие успехи детей в знании иностранного языка на фоне безграмотности в русском языке обернутся для страны гибридом примитивного образования молодёжи.

Коллеги, скажите на педсовете и пишите президенту страны! Русский язык, как устную и письменную речевую практику, как теоретический уровень грамматики и стилистики, языковой компетенции, как культурную основу, преступно втискивать в варианты тестирования.

Многочисленные варианты для экзаменационного тестирования по русскому языку - это прокрустово ложе для такого школьного предмета, как русский язык и литература. Речь письменная и речь устная! Тестирование сужает пространство языкового образования, сковывает мысль. Обучение, творческая, мыслительная работа всегда строятся на основе речи на родном языке, поэтому и экзаменационная проверка знаний выпускника должна завершаться его живой речью, но никак не статистическими приёмами подсчёта с опорой на математический закон больших чисел. Пусть западные и американские школы перенимают наш российский опыт организации устного экзамена, каким он был со времён Державина и юного Пушкина: перед комиссией, у стола с букетом роз. Почему я, учитель, не могу слышать и видеть своего ученика на экзамене?! Какая педагогика, какая психология, какая нравственность здесь срабатывают?

Срабатывает административный зуд тех, кто не является специалистом в области обучения и воспитания детей. Над коррупцией и взяточничеством пусть думают другие, кому это положено, но не лезут в область моей профессии, устанавливая свои формы и методы работы. ЕГЭ в форме тестирования якобы несёт с собой высокую объективность оценки знаний выпускников школы, устраняет взяточничество и коррупцию, в которых, считается, погрязла система образования. Поняв систему и суть ЕГЭ, ученики и учителя в 10- 11-м классах всё учебное время посвящают тому, чтобы тренировать себя в тестировании по выбранным для школьного аттестата и будущего вуза предметам, отбросив другие уроки, которые, по их мнению, не нужны. Так подтачивается российская научно обоснованная система общеобразовательной подготовки молодёжи – фундамент профессионального высшего образования, умаляется фундаментальность школьного образования. Запущен тезис об объективности, о принципе как будто в высшей степени новом, чему надо поклоняться, ради чего надо выпускников переводить и перевозить из школы в школу, чтобы они там, где-то в чужой школе, подтвердили своё школьное образование, оставшись наедине с мёртвой бумагой экзаменационных вариантов тестирования.

При тестировании абитуриента никто не слышит, и он сам себя не слышит. Он не учится языку науки, не может показать хода своей мысли, культуры своей речи, не может выслушать советы и замечания. Так его языковое и литературное ( историческое тоже) образование умаляется, обесценивается, ухудшается. Этот вред наносится придуманной формой экзаменационного тестирования. Получается, что школа на важном этапе своей жизни (выпускных экзаменов) не может выслушать своих воспитанников, оценить их, увидеть их в этом качестве – как выпускника. А как же педагогические цели воспитания средствами языка? Как не услышать, что знают выпускники о роли русского языка в современном мире, его значении, его истории, как понимают вопросы культуры речи и общественной нравственности, выражаемые именно в формулах языка, что скажут о русском языке как языке дружбы народов. Всех неравнодушных коллег, учителей, преподавателей вузов, родителей, прошу на педсоветах поднять вопрос об этой проблеме выпускного экзамена как тестирования (ЕГЭ), а ещё об учебниках русского языка и литературы.

Предлагаю направлять письменные обращения в адрес министерства образования, академии наук, института педагогических измерений (название-то какое, слышите: педагогических измерений! американское что ли?) Нужен серьёзный разговор об учебниках русского языка и литературы, потому что есть плохие учебники, с ошибками, опечатками, и, хуже того, разными авторскими подходами к построению учебника, учебному материалу – научному описанию языка, есть учебники просто не привлекательные для глаза: с плохой полиграфией.

Восторженность по поводу появления разнообразных учебников (разных авторов) прошла. В таком разнообразии оказалось больше вреда, чем пользы. Разные программы, разные учебники, разные так называемые концепции (опять, какое важное слово: концепции!) – это стремление авторов выразить себя, поставить в центр внимания не ученика, а самих себя. Так изобретаются наукообразные надуманные рубрики, концепции, венчающие учебники, как-то: «Школа 2100», «Школа 21 века» и т.д.

Нет лучшей системы для ученика и учителя, если учебники едины для педагогического сообщества, учеников и родителей. Нужны такие единые учебники русского языка и литературы! Единые, написанные не из желания показать всю свою авторскую исследовательскую работу, а показать умение дать научное описание русского языка для детей, учащихся в целях их учебного труда и воспитания. Упрощенчества не надо, но не нужно и чересчур наукообразного описания всех языковых явлений. Важнее дать материал такой, чтобы он воспитывал детей средствами родного языка на уроке и дома. Или мы и в этом будем оглядываться на запад и американский образ жизни с его прагматизмом и индивидуализмом и будем бояться показать своё, отечественное, национальное, самобытное?

Вам нравится учебник из придуманной искусственно серии «Свободный ум» и так называемой образовательной системы «Школа 2100»? Что же в нём особенного? Авторские решения дать материал по-другому? Зачем? Проводит ли упомянутый уже институт педагогических измерений наблюдения за обучением русскому языку и литературе, занятия по каким учебникам дают хорошие результаты, общественность не знает. Например, в учебнике для 6 класса ( 2001 г.) под редакцией академика А.А. Леонтьева тема «местоимение» привязана к разным частям речи и преподносится научном толковании: местоимения-существительные, местоимения-прилагательные, местоимения-числительные. Да, в науке есть такие определения. Но что даёт это детям, в чём способствует их языковой компетенции в теории и практике? Для чего в учебнике теоретический материал по местоимению разбросан по разным разделам и параграфам? Оправдано ли это педагогически (методически)? Это и есть методическое изобретение «Свободный ум»? Упражнения насыщены и перенасыщены заданиями, и кто-нибудь проверял их педагогическую пользу? Выполняет ли эти задания ученик дома, никто не знает. Новая тема (параграф) предваряется заданиями для самостоятельного наблюдения и анализа в классе или дома. Но это благие намерения. За редким исключением учитель направляет внимание учеников на этот список вопросов для самостоятельной работы. Никто ничего этого не выполняет. Неприятна в этом учебнике и сама печать. Краска бледная, буквы мелкие, названия параграфов напечатаны мелко, бледно, никак не выделяются, страницы и оглавление надо читать с лупой. В учебнике 365 страниц! И это для шестиклассника. Вы думаете, всё прочитывается и анализируется им, выполняется? Нет. Тогда зачем писать и издавать такую толстую книгу?

Если сравнить этот учебник с учебником для 6 класса под редакцией академика Н.М. Шанского (2006 г.) (здесь 235 страниц), то четкое распределение материала, ясность изложения, выделенные тематического названия параграфов, прекрасная печать - всё приятно для глаза, чтения, для работы. В этом учебнике местоимения выделены, как всегда было в школьных учебниках, в отдельный раздел среди самостоятельных частей речи. И это лучше, это полезнее, удобнее для учебной работы. Авторы: М.Т.Баранов, Т.А. Ладыженская, Л.А.Григорян, И.И.Кулибаба (под редакцией академика Н.М. Шанского), - не запутывают ещё слабо сформированное абстрактное мышление шестиклассника лингвистическими тонкостями соотношения местоимений с другими именными частями речи. Эти тонкости вполне оправдано можно обойти без ущерба для грамотности и культуры речи ученика. Наоборот, естественнее, легче ученику работать над единым разделом «Местоимения, разряды местоимений», как работали все поколения школьников.

Учитель не всегда правильно может сориентироваться в выборе учебника, только практика подскажет ему, что хорошо и что плохо в разных учебниках. А разве есть резон учить детей грамматике и письму по-разному? Одни авторы определяют причастие и деепричастие как особую форму глагола, другие как самостоятельную часть речи. В одних учебниках «ть» преподносится как окончание глагола, в других как суффикс неопределённой формы глагола. Есть и другие разногласия. Но ученику школы не нужны эти разные научные подходы авторов. Это не имеет отношения к общему образованию и грамотности. Нужен единый педагогически (методически) обоснованный подход при объяснении грамматических правил, обоснованный именно с точки зрения ученика, его понимания языковых законов и лёгкости восприятия материала, когда у ребёнка младшего и среднего возраста ещё отсутствует абстрактное мышление. Конечно, речь об упрощении теоретического материала не может идти. Но об уменьшении объёма и доступности, хорошей полиграфии учебника – непременно!

В учебниках литературы необходимо заложить такой материал и так построить его для учёбы, чтобы ученик воспитывался на всех лучших примерах жизни самого писателя, героев произведений, их характеров, психологии, на описании природы, животных, отношения к труду, идейных поисках, нравственном идеале понимания родины, патриотизма, чести, дружбы, любви, истории своего народа. Выпускник должен знать имена выдающихся писателей и поэтов, их основные произведения, понимать, что русская классическая литература признана в мировом культурном сообществе феноменом цивилизации. Выпускник должен понимать основной литературоведческий аппарат, иметь навык анализа произведения, знать наизусть стихи, прозаические отрывки, басни, цитаты. Тогда можно говорить об уровне литературного образования. И только на устном экзамене – не на тестировании! Учебник литературы должен отражать не институтский конспект лекций, желание автора охватить необъятный океан русской и мировой литературы, а указать на жизнь писателя и поэта так, чтобы это было достойную подражания потомками. Для хорошего литературного образования нужен единый для страны хороший учебник литературы от начальной школы до старшей, который будет учить, воспитывать детей на примере самой жизни писателей и поэтов, их художественного слова (творчества). К созданию такого учебника надо привлечь честных учёных, патриотов, но не тех, которые видят смысл воспитывать поколение молодёжи на примере творчества Солженицына с его отвратительными высказывания в адрес русского народа как нации.